Ольга Рындина
САША
Раньше, когда Саша был толстощеким малышом и большую часть своей жизни проводил в кроватке, играя подвешенными над головой мишками, у него были мама и папа. Мама носила его на ручках, прижимая к себе крепко-крепко, целовала пухлые розовые пятки и называла «мой малютка». Папа поднимал высоко над головой и кружил так сильно, что захватывало дух. Мама пахла молоком, а папа... О, целый мир запахов приносил он с собой! Пахло щекочущим нос лосьоном, сиденьями автомобиля, табачным дымом и свежим уличным ветром! На руках у мамы Саша чувствовал себя в покое и неге, а папа означал шалости и хохочущее веселье.
А потом Саша остался один. Однажды поздно вечером он сидел в саду, и только нянечка караулила его, тяжко вздыхая, что никто не забирает забытого мальчика. Когда глаза слипались от усталости, пришла чужая женщина, взяла его за руку и отвезла в этот чужой дом, называемый «детский».
Сначала Саша растерялся. Он никак не мог понять, почему мама и папа больше не приходят, зачем здесь столько детей и почему никто не хочет ему объяснить, что случилось. Но он был настойчив, он брал чужих взрослых за руку или подол платья и, заглядывая прямо в глаза, спрашивал: «а где моя мама?» Кто-то отмахивался от него, кто-то советовал ждать и ждать, что когда он вырастет, мама за ним придет, только надо быть хорошим мальчиком, пока ночная няня не подозвала его к себе и нее сказала: «Твоих родителей забрал к себе Боженька. Они быстро-быстро ехали на машине, машина упала в реку, и Боженька взял их на небо». «Зачем?» - спросил Саша. «Теперь они будут жить на небесах, и если ты будешь слушаться взрослых, то сможешь встретиться с ними» - ответила няня.
Вот тогда у Саши и появилась эта привычка – сидеть перед окном и, вглядываясь в морозную синь улицы, пытаться рассмотреть через снегопад темное небо и маму на нем. Каждый вечер перед сном он украдкой вставал с кроватки и садился к окну. Иногда из темноты проглядывали желтые пятна фонарей, иногда валил снег так сильно, что стекло заметалось, и ничего не было видно, а иногда виднелось черное зимнее небо с блестящей звездной россыпью.
Потом он увидел новую девочку. Она сидела в углу с куклой в руках. Она не играла ни с кем, она не брала «чужие» игрушки, она не отвечала взрослым. А Саша уже знал, что если взрослым не отвечать на их бесконечные вопросы, они начинают сердиться, кричать, дергать за руку и чего-то требовать. Поэтому он подошел к девочке и встал неподалеку, разглядывая ее. Сначала девочка смотрела на свою куклу, словно не замечая его. Она даже поправила кукле платье и бантик, хотя бантик из ее собственных волос давно выпал и лежал здесь же, на полу. Потом бросила короткий взгляд и снова опустила глаз. Тогда он сказал:
- Меня зовут Саша. Моих папу и маму забрали на небеса. Если б они знали, как я их жду, наверно вернулись бы за мной.
- Они не возвращаются, – сказала девочка.
- Почему?
- Потому что их не пускает Снежная Королева.
В ту ночь Саша долго не мог уснуть. Он все сидел и сидел у темного окна, и снег бил в стекло и стекал по нему холодными каплями. И оттого, что мальчик так долго вглядывался в ночную тьму, в летящий в лицо снег ему вдруг показалось, что это он сам летит на встречу метели, летит в студеных санях неведомой ему Снежной Королевы и горько плачет.
Снега намело так много, что улица почти пропала под белым тяжелым пледом. Снег не успевал стекать вниз, на землю, постепенно в нем образовывались промоины и пятна, и вот Саше вдруг померещилось лицо, выплывающее прямо на него.
Он соскочил со стула в темноту спальни. Дети спали, и никто в этот миг кроме него не увидел, как сияющий белый лик просочился сквозь стекло, и на полу, да нет, – не касаясь пола, возникла фигура человека. Сотканная из звезд и ледяных снежинок, в длинном белом платье, таком длинном, что ног видно не было, с двумя узкими крыльями за спиной, которые медленно сложились и пропали. Лицо ее было прекрасно, как лицо мамы, руки медленно обняли Сашу и прижали к себе, и он задохнулся от нахлынувшего счастья.
- Загадай желание, – сказал Ангел.
Саша на секунду отпрянул от обнимающих его бесконечно нежный и приветливых рук и сказал:
- Я хочу... Я хочу туда, к маме... На небо!
Белый плащ взметнулся и окутал мальчика.
- Это желание не в моих силах, Саша... Но я могу даровать тебе одну вещь на выбор: новую маму и нового папу здесь, в этом мире, или, пройдя через одиночество и тоску, поборов горе, выплакав слезы маленького мальчика, повзрослев, ты откроешь в себе Дар помогать людям. Дар нести им Любовь Господа, Слово Божье и Веру в Него.
- Я хочу маму... И дар... Можно мне все? Ну пожалуйста? Можно? – в его глазах уже блестели слезы, его ручонки крепко вцепились в сияющие одежды, ему казалось, что чудо исчезнет, так и не воплотившись.
- Ты должен выбрать, Саша...
- Маму! Я хочу маму! Мамууу!!! А Дар... Он все равно будет во мне! Я понял, я запомню тебя, твои слова, он будет во мне, этот Дар!
Объятья разомкнулись. Ангел исчез. Саша остался один в звенящей тишине спальни.
На другое утро он узнал, что какая-то женщина хочет взять его к себе домой. Что она видела его вчера и полюбила уже, что других детей у нее нет, что она немолода, а отдать свою любовь некому.
Саша наблюдал за ней, спрятавшись за кроватью. Женщина была красива, одета в нарядную белую блузу, волосы у нее были пышные, а на руках несколько изящных колец. Она было совсем не похожа на маму, но смотрела на него так же ласково. И он осмелился подойти и протянуть руку.
- Меня зовут Саша. Я буду жить с тобой. Но когда вырасту – стану священником.
